Международная ответственность государств как особый вид юридической ответственности

Толочко, О.Н. Международно-правовая ответственность государств как особый вид юридической ответственности / О.Н. Толочко // Вестник Института законодательства и правовой информации Республики Казахстан. – 2019. – № 2 (56). – С. 100–106.


Понятие и сущность международно-правовой ответственности государств. Нарушение норм международного права влечет за собой ответственность государства. Такая ответственность значительно отличается от других видов юридической ответственности, и до настоящего времени вопрос о её сущности, основаниях и практической реализации остается дискуссионным.
Необходимо учитывать, что определение международно-правовой ответственности государства затрудняется отсутствием непротиворечивой общепризнанной концепции юридической ответственности в целом. Многие правоведы определяют юридическую ответственность как вертикальное и во многом одностороннее правоотношение, возникающее между индивидом (правонарушителем) и государством, и выражающееся в обязанности первого понести наказание за совершенное правонарушение [1, с. 72–73, 109]. Таким образом юридическая ответственность связывается с государственным принуждением и понимается как реакция государства на нарушение установленных им норм [2; 3].

Однако «вертикальная» конструкция неприменима к международной ответственности в силу принципа суверенного равенства государств. Поэтому природа и сущность такой ответственности ещё более сложна и трудно определима.

Как отмечают исследователи, в прошлом международно-правовая ответственность была близка к частноправовой и именно в таком плане воспринималась доктриной, хотя в силу специфики субъектов и в те времена она была всё же публичной, а не частной [4, c. 11; 5, р. 153]. В Комиссии международного права ООН высказывалось мнение о том, что развитие норм о международно-правовой ответственности может пойти в направлении разделения гражданско-правовой и уголовной ответственности. Однако в итоге Комиссия пришла к однозначному выводу: нормы об ответственности государств не являются ни гражданскими, ни уголовными, а представляют собой международные нормы sui generis [6].

Суверенитет государства, отсутствие контролирующего и карающего центра и юридическое дозволение на использование вооруженной силы приводили к появлению, в том числе, нигилистических концепций в духе того, что государства ответственны только перед собой, что идея взаимной ответственности противоречит суверенитету, что каждое государство является высшим судьей в отношении своих действий и, если всё же имеет место компенсация, то она определяется не юридической обязанностью, а доброй волей государства [7].

Вместе с тем, ответственность – один из имманентных атрибутов права, без которого немыслимо само его существование.

Долгое время международно-правовая ответственность государств действительно реализовывалась на цивилистических принципах – как возмещение ущерба, причиненного действиями государства иностранцам и их предприятиям. Потерпевшее государство предъявляло претензии на возмещение такого ущерба, а виновное возмещало его добровольно в виде контрибуций или других выплат, либо принудительно – в результате применения против него вооруженной силы. Когда в ХХ веке встал вопрос о кодификации права международной ответственности, речь первоначально шла именно об этом. И лишь после Второй мировой войны стал обсуждаться вопрос об ответственности именно за нарушения норм международного права, безотносительно к наличию и размеру причиненного ущерба.

Кодификация права международной ответственности была предметом острых дискуссий в Комиссии международного права Лиги Наций, а впоследствии – в Комиссии международного права ООН. Предлагались различные проекты, однако международный договор, регламентирующий юридическую ответственность государств за противоправные деяния, так и не был принят. Основным источником права международной ответственности по настоящий момент остается правовой обычай.

Итогом многолетней работы Комиссии в сотрудничестве с другими органами ООН, правительствами и мировой юридической общественностью стал принятый резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 56/83 от 12.12.2001 документ «Ответственность государств за международно-противоправные деяния».[1] С момента принятия Генеральная Ассамблея ООН регулярно включает в повестку его обсуждение на предмет возможности заключения на его основе многостороннего международного договора. Несмотря на то, что связывать себя нормами такого договора государства не спешат, резолюция 56/83 от 12.12.2001 рассматривается сегодня как подтверждение существования и содержания международных обычаев в указанной сфере. ООН ведет учет случаев его практического применения и ссылок на данный документ в решениях международных судов и арбитражей. С ростом числа таких случаев растет и значение документа как кодификации международно-правовых обычаев. Следовательно, резолюцию «Ответственность государств за международно-противоправные деяния», с учетом изложенных выше обстоятельств, можно считать одним из регулирующих источников в сфере международной ответственности – систематическим изложением обычных правил, сложившихся в международно-правовой практике.

В ходе многочисленных обсуждений документа Комиссия пришла к выводу, что государство в целом отвечает за исполнение взятых на себя обязательств, а не норм международного права; таким образом, идейным базисом международно-правовой ответственности является принцип pacta sunt servanda.

Основания международной ответственности государств. В юридической науке активно обсуждается вопрос об основаниях международной ответственности государств [8; 9; 10; 11]. Различают юридические, фактические и процессуальные основания международно-правовой ответственности [12, c. 224–225]. В отношении выделения процессуальных оснований в самостоятельную категорию высказывались сомнения [10, c. 124], однако представляется, что выполнение процедуры призвания к ответственности имеет принципиальное значение в условиях специфики международного права, независимо от того, определена ли такая процедура в конкретных нормах либо потерпевшее государство выражает намерение призвать к ответственности нарушителя в приемлемой для него форме, – поскольку оценка поведения государства как противоправного имеет определяющее значение. Иными словами, если ни один субъект международного права не оценивает поведение государства как нарушение его международного обязательства и не доводит этого до сведения нарушителя, то говорить об ответственности сложно. В международном праве отсутствуют какие-либо перечни правонарушений, предусматривающие конкретные санкции. Поэтому поведение государства является противоправным не объективно само по себе, а когда другие субъекты международного права считают такое поведение нарушением взятых государством на себя обязательств, о чем нарушителю, по крайней мере, должно быть сообщено. Если же другие субъекты не возражают против действий государства, то речь может идти не о нарушении нормы права, а о формировании новой практики, которая, не исключено, заменит действующее правило.

Юридическим основанием международно-правовой ответственности (международно-противоправным деянием) является каждое обязательство, которое нарушено государством. Международно-противоправное деяние государства имеет место, когда какое-либо поведение, состоящее в действии или бездействии:

1. присваивается государству по международному праву; и
2. представляет собой нарушение международно-правового обязательства этого государства (ст. 2).

Статья 3 устанавливает, что квалификация деяния государства как международно-противоправного определяется именно международным правом, и на такую квалификацию не влияет тот факт, что деяние, к примеру, является правомерным с точки зрения внутреннего права этого государства.

Фактическими основаниями международно-правовой ответственности являются совершенные государством («присваиваемые» именно государству, независимо от ответственности других лиц) действия или бездействие, нарушающие его международные обязательства.

Суть третьей составляющей – процессуальных оснований – изложена в части III «Имплементация международной ответственности». Прежде всего, потерпевшее государство обязано уведомить государство, привлекаемое к ответственности, о своем требовании. При этом потерпевшее государство может указать поведение, которому ответственное государство должно следовать, с тем чтобы прекратить противоправное деяние, если оно продолжается, а также форму, в которой виновное государство должно возместить ущерб (ст. 43).

Контрмеры и односторонние действия государств как меры по обеспечению международно-правовой ответственности. Для обеспечения привлечения к ответственности потерпевшее государство вправе предпринять в отношении виновного так называемые контрмеры – действия, которые при других обстоятельствах могли быть расценены как противоправные, однако являются правомерными в качестве средства обеспечения международно-правовой ответственности. Контрмеры ограничиваются временным неисполнением международно-правовых обязательств принимающего такие меры государства в отношении ответственного государства (ст. 49) и должны быть прекращены,как только ответственное государство выполнит свои обязательства (ст. 53).

Так, в решении по делу «Габчиково-Надьмарош», вынесенном в 1997 г., Международный Суд ООН определил, что контрмеры могут оправдать противоправные действия государства как предпринятые в ответ на предшествовавшее международно-противоправное деяние другого государства и направленные против этого государства.

Вместе с тем, не являются формой международно-правовой ответственности односторонние действия государств по ограничению экономических или иных отношений с государством-нарушителем, – то, что в современной практике называется «санкциями» государств. Такие меры, как правило, адресованы собственным субъектам и находятся в рамках внутригосударственного правового поля: запрет на инвестиции, ограничения на поставки определенных товаров или технологий в адрес государства-нарушителя, ограничения на выдачу виз и т.п. По мнению Комиссии международного права ООН, к односторонним действиям государств неприменимо понятие «санкции», хотя бы потому, что санкции в праве предпринимаются управомоченным на то компетентным субъектом, каким никак нельзя считать другое государство («равный над равным не имеет власти»). И хотя они напрямую затрагивают экономические и политические интересы государства-нарушителя, эти «санкции» не являются мерами международно-правовой ответственности.

Так, например, не являются мерами международно-правовой ответственности санкции США, предпринятые в связи с присоединением Российской Федерацией Крыма: приостановление инвестиционного и военного сотрудничества, замораживание банковских счетов, арест имущества и отказ в выдаче въездных виз ряду российских должностных лиц, прекращение лицензирования экспорта в Российскую Федерацию товаров и услуг оборонного назначения, запрет на поставки оборудования и технологий для добычи нефти и газа и др.

Не являются de jure мерами международно-правовой ответственности также санкции Совета Безопасности ООН. Глава VII Устава ООН называет их «действиями в отношении угрозы миру, нарушений мира и актов агрессии».

Формы международно-правовой ответственности государств. Международно-правовая ответственность государств включает в себя юридические последствия неисполнения международных обязательств и возмещение ущерба.

Юридические последствия международно-противоправного деяния не затрагивают сохраняющейся обязанности ответственного государства по исполнению нарушенного им обязательства. Согласно ст. 30 резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 56/83 от 12.12.2001 ответственное государство обязано:
а) прекратить это деяние, если оно продолжается;
b) предоставить надлежащие заверения и гарантии неповторения деяния, если того требуют обстоятельства.

Прекращение противоправного деяния часто является основным предметом спора, связанного с международно-правовой ответственностью государств. Так, в праве ВТО основной акцент сделан именно на прекращение деяния, а не на компенсацию ущерба, которая предусматривается только в том случае, если немедленное прекращение (т.е. отмена предпринятой государством ограничительной торговой меры) нереалистично, и лишь на временной основе «в ожидании отмены меры, несовместимой с соответствующим соглашением».[2]

Что касается гарантий неповторения деяния в будущем, то, например, такие гарантии предусматривались в решении Международного Суда ООН по делу братьев Лагранд (Германия против США, 2001 г.). Суд признал, что, США нарушили свои международные обязательства, не предоставив Карлу и Вальтеру Лаграндам (гражданам Германии) доступ к консульской помощи, а также казнив их в нарушение постановления о временных мерах, вынесенного Международным Судом ООН в 1999 г. Признав нарушение, США взяли на себя обязательство обеспечивать в будущем доступ консула в соответствии с п. 1 b ст. 36 Венской конвенции о консульских сношениях 1963 г. Суд счел это достаточной гарантией неповторения, которую требовала Германия в связи с противоправным деянием.

Помимо прекращения деяния и гарантий неповторения, государство обязано возместить вред, причиненный противоправным деянием. Вред, согласно ст. 31, включает любой ущерб, материальный или моральный, нанесенный международно-противоправным деянием государства.

Вред возмещается в формах реституции, компенсации и сатисфакции. Статья 38 устанавливает, что в случае необходимости на любую основную сумму возмещения начисляются проценты, рассчитываемые таким образом, чтобы обеспечить полное возмещение. Такая необходимость может возникнуть, например, если выплаты растягиваются во времени, либо связаны с событиями, произошедшими давно.

Как уже отмечалось, в международном праве нет перечней правонарушений, как нет и конкретных «наказаний», установленных за их совершение. Однако в отношении серьезных нарушений государствами обязательств, вытекающих из императивныхнорм общего международного права, установлены особые правила. Исчерпывающего перечня таких норм также не существует, однако является общепризнанным, в частности, императивный характер норм Устава ООН, закрепляющих запрет на применение силы и угрозы силой, уважение суверенитета и территориальной целостности государств, уважение прав человека и др. Императивными считаются также основополагающие нормы права вооруженных конфликтов о гуманном обращении с военнопленными, о защите гражданского населения и гражданских объектов, запреты на применение неизбирательного оружия или методов ведения войны и т. д. Таким образом, императивными в международном праве являются нормы, в неукоснительном соблюдении которых заинтересовано всё мировое сообщество, а не только те государства, между которыми существуют соответствующие двусторонние или многосторонние обязательства.

Нарушение императивных норм международного права является серьезным, если оно сопряжено с грубым или систематическим невыполнением своих обязательств ответственным государством (ст. 40). В таких случаях все государства должны сотрудничать между собой для того, чтобы положить конец этим нарушениям. Ни одно государство не признаёт правомерным положение, сложившееся в результате серьезного нарушения по смыслу статьи 40, и не оказывает помощи или содействия в сохранении такого положения.

Однако на практике, как отмечает швейцарский исследователь Р. Колб, это «довольно слабые вторичные обязательства, которые государства обычно отказываются выполнять» [5, с. 58]. Автор приводит в пример незаконное вторжение США в Ирак в 2003 г., когда ни одно государство не предприняло действий, чтобы остановить это нарушение или не допустить признания нового иракского государства, появившегося после вторжения.

Ответственность государств за ущерб, причиненный при осуществлении правомерной деятельности. Принципиально отличается от ответственности за противоправные деяния ответственность государства за ущерб, причиненный им при осуществлении правомерной деятельности. Комиссия международного права ООН неоднократно обращала на это внимание, представляя доклады по кодификации права международной ответственности. Вопрос об ответственности за правомерные действия был отделен от изложенных выше норм об ответственности за противоправные деяния. Кодификация международных обычаев в этой сфере продолжается. Чаще всего такую ответственность государства устанавливают в международных соглашениях за виды деятельности, связанные с источником повышенной опасности или с большой степенью риска, например, в области освоения космоса, использования атомной энергии, технологий, которые могут привести к загрязнению окружающей среды.

Правовая природа санкций Совета Безопасности ООН. Как отмечалось выше, от международно-правовой ответственности следует отличать санкции, применяемые Советом Безопасности ООН в случае возникновения угрозы миру и безопасности. Это принудительные меры ООН, которые, согласно Уставу, обязаны выполнять все члены Организации. Санкции Совета Безопасности ООН не являются формой юридической ответственности государств, однако представляют собой последствия, наступающие для организаций и лиц, угрожающих миру и безопасности. Цель санкций – оказать давление на государство или иной субъект и заставить его придерживаться правомерного поведения. Совет Безопасности прибегает к санкциям тогда, когда мир находится под угрозой, а дипломатические усилия не приносят результата. В их число входят всеобъемлющие экономические и торговые санкции, а также целенаправленные меры: эмбарго на поставки оружия, запреты на поездки, ограничения финансового характера, ограничения на торговлю сырьевыми товарами, перерыв железнодорожных, морских, воздушных, почтовых, телеграфных, радио или других средств сообщения, разрыв дипломатических отношений. Если всё это не приводит к необходимым результатам, то согласно Уставу ООН по решению Совета Безопасности может быть применена вооруженная сила. В настоящее время действует 14 режимов санкций, направленных на политическое урегулирование конфликтов, нераспространение ядерного оружия и борьбу с терроризмом. Для реализации санкций создаются специальные Комитеты по санкциям. Каждый санкционный режим администрируется отдельным Комитетом.[3]

Таким образом, международно-правовая ответственность государств – особый вид юридической ответственности, реализуемый в условиях международной системы усилиями субъектов международного права, призванный обеспечивать правомерность поведения государств и, в конечном счете, мир, благополучие и безопасность на планете.

1. Базылев, Б.Т. Юридическая ответственность (теоретические вопросы) / Б.Т. Базылев. – Красноярск: Изд-во Краснояр. ун-та, 1985. – 120 с.
2. Иванов, А.А. Правонарушение и юридическая ответственность. Теория и законодательная практика : учеб. пособие для вузов / А.А. Иванов. – М. : ЮНИТИ-ДАНА ; Закон и право, 2004. – 120 с.
3. Общая теория права и государства: Учебник / В.С. Афанасьев, С.В. Липень, Т.Н. Радько; Под ред. В.В. Лазарева. - 5-e изд., перераб. и доп. - М.: Норма: Инфра-М, 2010. – 592 с.
4. Лукашук, И.И. Право международной ответственности / И.И. Лукашук. – М.: Волтерс Клувер, 2004. – 432 с.
5. Kolb, R. The International Law of State Responsibility: An Introduction / Robert Kolb. – Cheltenham/Northhampton: Edward Elgar, 2017. – 296 рр.
6. Evans, M. International law / M. Evans – Oxford : Oxford University Press, 2014. – 865 p.
7. Traite de droit international public europ?en et Am?rican suivant les progr?s de la science et de la practique contemporaines [Texte imprim?] / par P. Pradier-Fod?r? T. I. Paris, 1895. P. 329 // https://books.google.by/books?id=FugNeValv7kC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ViewAPI&redir_esc=y#v=onepage&q&f=false . – Дата доступа: 11.06.2019.
8. Report of the International Law Commission on the work of its fifty-third session, 23 April - 1 June and 2 July - 10 August 2001, Official Records of the General Assembly, Fifty-sixth session, Supplement No.10 // International Law Commission [Electronic resource]. – Mode of access: http://legal.un.org/docs/?path=../ilc/documentation/english/reports/a_56_10.pdf&lang=EXP. – Date of access: 11.06.2019.
9. Сазонова, К.Л. Основания международно-правовой ответственности государств в международном праве / К.Л. Сазонова // Юридическая наука. – 2012. – № 4. – С. 77–79.
10. Курдюков, Г.И. Основания международно-правовой ответственности государства: от теории к практике отдельных международных судебных органов / Г.И. Курдюков, М.В. Кривенкова // Журнал российского права. – 2016. – № 9. – С. 121–129.
11. Русецкий, А.Е. Понятие и основания международно-правовой ответственности / А.Е. Русецкий // Вестник Московского государственного университета. – Серия 11. – Право. – 2000. – № 4. – С. 90–99.
12. Бирюков, П. Н. Международное право в 2 т. : учебник для академического бакалавриата / П. Н. Бирюков. – 10-е изд., перераб. и доп. Т. 1. – М. : Издательство Юрайт, 2018. – 398 с.

1. Bazylev, B.T. Legal liability (theoretical issues). Krasnoyarsk, Publishing House Krasnoyarsk University, 1985, 120 p.
2. Ivanov, A.A. Offense and legal liability. Theory and legislative practice. M.: UNITY-DANA; Law and Law , 2004, 120 p.
3. General Theory of Law and the State: Textbook, by V.S. Afanasyev, S.V. Lipen, T.N. Radko; Ed. V.V. Lazarev, M .: Norma: Infra-M, 2010, 592 p.
4. Lukashuk, I.I. Law of international responsibility, M .: Volters Kluver, 2004, 432 p.
5. Kolb, R. The International Law of State Responsibility: An Introduction / Robert Kolb. – Cheltenham/Northhampton: Edward Elgar, 2017, 296 рр.
6. Evans, M. International law / M. Evans – Oxford : Oxford University Press, 2014. – 865 p.
7. Traite de droit international public europ?en et Am?rican suivant les progr?s de la science et de la practique contemporaines [Texte imprim?] / par P. Pradier-Fod?r? T. I. Paris, 1895. P. 329 // https://books.google.by/books?id=FugNeValv7kC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ViewAPI&redir_esc=y#v=onepage&q&f=false . – Дата доступа: 11.06.2019.
8. Report of the International Law Commission on the work of its fifty-third session, 23 April - 1 June and 2 July - 10 August 2001, Official Records of the General Assembly, Fifty-sixth session, Supplement No.10 // International Law Commission [Electronic resource]. – Mode of access: http://legal.un.org/docs/?path=../ilc/documentation/english/reports/a_56_10.pdf&lang=EXP. – Date of access: 11.06.2019.
9. Sazonov, K.L. Grounds for the international legal responsibility of states in international law. Legal science, 2012, № 4, p. 77–79.
10. Kurdyukov, G.I. Krivenkova, M.V.Grounds for the international legal responsibility of a state: from theory to the practice of individual international judicial bodies, Journal of Russian Law, 2016, № 9, p. 121–129.
11. Rusetsky, A.E. The concept and basis of international legal responsibility, Bulletin of Moscow State University, series 11, Law. 2000, № 4, p. 90–99.
12. Biryukov, P. N. International law in 2 tons.: A textbook for academic undergraduate, 10th ed., t. 1, M.: Yurait Publishing House, 2018, 398 p.

[1] Ответственность государств за международно-противоправные деяния: рез. ГА ООН А/RES/56/83 от 12.12.2001 // Организация Объединенных Наций [Электронный ресурс]. – Режим доступа:https://undocs.org/ru/A/RES/56/83. – Дата доступа: 11.06.2019.
[2] Приложение 2 к Соглашению о ВТО 1994 г. «Договоренность о правилах и процедурах, регулирующих разрешение споров» (п. 7 ст. 3) // WTO [Electronic resource] . – Modeof access: https://www.wto.org/english/docs_e/legal_e/28-dsu_e.htm. – Dateof access: 11.06.2019.
[3] Санкции Совета Безопасности ООН // Организация Объединенных Наций [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://www.un.org/securitycouncil/ru/sanctions/information. – Дата доступа: 11.06.2019.

Толочко, О.Н. Международно-правовая ответственность государств как особый вид юридической ответственности / О.Н. Толочко // Вестник Института законодательства и правовой информации Республики Казахстан. – 2019. – № 2 (56). – С. 100–106.