ЦИФРОВАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ КАК ВЫЗОВ ГЛОБАЛЬНОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ

Толочко, О.Н. Цифровая трансформация экономических отношений как вызов глобальной правовой системе / О.Н. Толочко // Право в современном белорусском обществе : сб. науч. тр. / Нац. центр законодательства и правовых исслед. Респ. Беларусь ; редкол.: Н.А. Карпович (гл. ред.) [и др.]. – Минск: Колорград, 2022. – Вып. 17. – С. 117–124.

УДК 341
Толочко О. Н.
ЦИФРОВАЯ ТРАНСФОРМАЦИЯ ЭКОНОМИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЙ КАК ВЫЗОВ ГЛОБАЛЬНОЙ ПРАВОВОЙ СИСТЕМЕ

Аннотация. Одним из фундаментальных вызовов современной правовой системе, как на международном, так и на внутригосударственном уровне, является цифровая трансформация экономики. В статье анализируются количественные и качественные изменения, происходящие в мировой экономике и обусловливающие необходимость совершенствования правовой системы. Переход от глобальных к региональным экономическим связям, рост доли услуг в торговле, цифровая уязвимость целых отраслей и инфраструктуры, неравномерный экономический рост и возрастающая конкуренция актуализируют институционализацию Беларуси в мировой торговой системе, совершенствование интеграционного права ЕАЭС, а также внутреннего экономического законодательства.
Ключевые слова: правовое регулирование экономики, цифровая трансформация, глобальный миропорядок, международное экономическое право, право ЕАЭС
Введение. Современный этап развития мировой экономики представляет собой переход в качественно новое состояние, обусловленное четвёртой технологической революцией. Мировая экономика развивается как единое целое, и её национальные составляющие движутся в одном направлении. Несмотря на разные скорости, обусловленные разницей государственных экономико-правовых институтов, общие закономерности развития экономических отношений остаются глобальными, что обусловливает первостепенную необходимость их учета в формировании внутренней политики каждого государства [1].
Вопрос о тенденциях развития производственных и иных экономических отношений сложен, единообразного понимания этих процессов в мировой науке пока нет. Однако практически все авторы сходятся во мнении, что глобализация вошла в новую стадию, характеризующуюся переформатированием сложившихся ранее пропорций [2].
Основная часть. В развитии мировой экономики выделяют следующие этапы. Первый этап начался в 1800-х годах с изобретением паровой машины и последующей электрификацией Западной Европы. Следующий этап начался в 1950-е годы с внедрением технологий массового обрабатывающего производства и выстраивания экспортных цепочек поставок на новые рынки главным образом американскими компаниями. В конце 1980-х гг. наступил третий этап глобализации, когда использование интернета позволило переводить на аутсорсинг низко затратные производства и формировать глобальные цепочки стоимости.
В настоящее время мир, по всей вероятности, вступает в четвертый этап глобализации, в котором определяющим фактором будет цифровизация [2]. Передовая робототехника, искусственный интеллект и 3D-печать могут в разы снизить издержки производства в большинстве отраслей [3]. Функциональные возможности роботов непрерывно увеличиваются. Роботизация процесса сборки в ближайшем будущем обусловит перенос сборочных операций из регионов с дешевой рабочей силой обратно в страну происхождения или в страну конечного спроса, что вызовет глубочайший сдвиг, подрывающий глобализацию и основанные на ней преимущества для экономик целого ряда стран. Сжатие цепочек производства, как по протяженности, так и по числу производственных узлов, в свою очередь, сокращает объемы глобальной торговли, поскольку все меньшее число стран и предприятий вовлекается в единый производственный процесс.
Несмотря на то, что указанные технологии пока энергоёмки и; недостаточно развиты, нет сомнений, что прежняя экономическая модель будет предоставлять странам и предприятиям всё меньше возможностей.
Цифровые технологии изменяют производительность и конкурентоспособность. По некоторым расчетам, использование цифровых технологий в обрабатывающей промышленности повышает выработку на одного рабочего на 30% и снижает трудовые издержки также примерно на 30% [4, c. 75]. Как результат, компании переводят часть своих операций, например, в ФРГ, где внедрение роботов позволяет производить продукцию с меньшими затратами. Кроме того, с помощью цифровых технологий компании планируют строить заводы в регионах сбыта, обеспечивая наиболее быстрые поставки продукции потребителю. Это, помимо прочего, означает, что развитие производств будет осуществляться прежде всего в странах с высоким уровнем потребления. Бедные же страны будут «выброшены» из мейнстрима международной торговли и инвестиций.
Дальнейшее совершенствование цифровых технологий может привести к такому снижению издержек на производство, что окажется невыгодным возить товары из отдаленных регионов мира. Глобализация торговли сменится её регионализацией. Может затормозиться экономический рост в странах Африки и Азии, которые намеревались заменить Китай в качестве дешевых производственных кластеров, поскольку развитые страны начнут отказываться от удаленных регионов с дешёвой рабочей силой и организовывать производство ближе к рынкам сбыта. Торговля будет приобретать все более региональный характер. Центры новой обрабатывающей промышленности переместятся из стран с низкой заработной платой в страны с высоким уровнем образования. Выиграют от этих процессов государства – производители цифровых технологий: США, страны Северной Европы, Япония, Южная Корея и, при определённых условиях, Китай. Доиндустриальные страны могут оказаться в наихудшем положении.
Последние 200 лет под глобализацией понималась растущая интеграция остального мира с ведущими западными странами с помощью потоков денег, товаров, услуг и рабочей силы. Цифровизация видоизменяет эту модель. Теперь рост не будет определяться глобальной торговлей. Для развивающихся стран он будет определяться в большей степени структурными реформами, направленными на стимулирование внутреннего спроса (а не экспорта) и на расширение производственной базы. Это уже происходит, например, в Индии, где наблюдаются высокие темпы экономического роста, несмотря на падение экспорта. В развитых странах рост будет связан с повышением производительности за счет новых технологий и инноваций.
В настоящее время торговля товарами – основной фактор на более ранних стадиях глобализации – начинает стагнировать, а глобальная торговля услугами, особенно цифровыми, растёт. Во многих отраслях растёт доля услуг. К примеру, в авиационной промышленности тестирование работы двигателей с помощью удаленной цифровой сенсорной технологии коренным образом меняет экономику ремонта самолетов, позволяя отказаться от размещения больших групп механиков в аэропортах прилета.
Таким образом, развитие цифровых технологий является определяющим фактором трансформации мировой экономики, который, в свою очередь, обусловливает целый ряд сопутствующих трендов.
В настоящее время детерминирующая роль процессов цифровизации экономики признаётся всеми общественными науками. В докладах международных экспертов о перспективах экономического и социального развития, о глобальных рисках, а также об основных вызовах и угрозах цифровизация занимает центральное место. Кроме того, многие риски и угрозы являются прямым или косвенным её следствием.
В Докладе о глобальных рисках за 2022 г., подготовленном ко Всемирному экономическому форуму, отмечается, что по мере того, как общество перемещается в цифровой мир, растут угрозы, связанные с киберпреступностью и посягательства на критическую инфраструктуру [5]. Подверглись серьёзному испытанию социальная сплочённость общества и психическое благополучие. Возрастающая зависимость от цифровых систем изменила функционирование многих обществ. Удалённая работа, цифровизация физических цепочек поставок создаёт новые уязвимости, поскольку всё это может стать объектом кибератак [5, p. 47]. Инструменты кибервторжения распространяются на чёрных рынках, что в значительной мере облегчается платежами в криптовалютах. Проблема усложняется отсутствием международно-правового регулирования и «лоскутным» характером действующих норм, крайне затрудняющим сотрудничество в борьбе с такого рода посягательствами.
Власти государств сталкиваются с растущими проблемами, в числе которых обеспечение безопасности критически важной инфраструктуры, устранение угроз дезинформации, защита судопроизводства и государственных служб, просвещение населения по вопросам киберпространства и цифровой грамотности, регулирование предоставления цифровых услуг, обеспечение наличия ресурсов (в частности, редкоземельных металлов) для цифровой экономики. При этом избыточное регулирование может приводить к перенапряжению, цифровым барьерам и монополизации цифровых систем. Как отмечают авторы Доклада, такие практики могут быстро стать средством угнетения. Потеряв доверие общества, правительства могут столкнуться с усилением протестных настроений, если не сумеют эффективно и ответственно справляться с этими проблемами [5, p. 52].
В настоящее время ряд крупнейших мировых IT-компаний инвестируют в разработку квантовых компьютерных технологий, быстродействие которых потенциально превосходит обычные компьютеры в миллионы раз. По мере совершенствования квантовые технологии могут стать мощным конкурентным преимуществом и одновременно угрозой, поэтому ряд стран, в том числе США, Великобритания, Китай и Россия инвестируют огромные суммы в разработку сверхскоростных квантовых компьютеров с целью первыми получить преимущество в киберсфере, а также в средства защиты данных, которые могут быть чрезвычайно уязвимы от квантовых технологий [6].
В страновом разрезе к числу потенциальных центров роста причисляют Индию, Бразилию, Мексику [7].В отношении Китая прогнозируется замедление темпов роста, в долгосрочной перспективе – до среднемирового уровня (около 3%) [8]. Новыми игроками на мировых рынках называют Ирак, Бангладеш, Турцию, Индонезию. Однако позитивный прогноз для развивающихся государств жёстко обусловлен предположением, что они продолжат реализацию политики, направленной на создание условий для экономического роста [9]. В действительности, однако, этого может и не происходить.
По мере того, как растёт зависимость экономики и общества от цифровых технологий, необходимо прилагать огромные усилия к разработке норм и правил поведения для всех заинтересованных сторон. Для этого нужен многосторонний международный диалог по цифровой безопасности и развитию, по укреплению доверия и связей в сфере цифровой безопасности. Надёжные цифровые технологии могут стать фундаментом для устойчивого развития, однако, если не обеспечить эффективное и качественное международно-правовое регулирование новых экономических отношений, мир будет дрейфовать в направлении фрагментации и обостряющихся противоречий, и ожидания глобального прогресса могут не осуществиться.

Цифровая технологическая революция влияет на международное и внутригосударственное право. В ближайшие 5–10 лет, по всей вероятности, произойдут кардинальные изменения в правовом регулировании международных экономических отношений. Как уже отмечалось, цифровизация «приближает» субъектов экономических отношений, сокращая производственные цепочки и время, затрачиваемое на производственные циклы. Мировая экономика трансформируется в направлении регионализации, поскольку отпадает необходимость разбрасывать стадии производства по отдалённым регионам планеты. Вместе с тем, регионализация не отменяет и не снижает роли общих норм ВТО, регулирующих мировую торговлю. Право ВТО остаётся безальтернативным универсальным регулятором на среднесрочную перспективу. Следовательно, необходимо завершить переговорный процесс о членстве Республики в ВТО, причём в сжатые сроки. Это позволит получить новые рынки и другие выгоды, включая механизм разрешения споров, а также приведет национальное торговое законодательство в соответствие с международными стандартами, что позитивно скажется на общем инвестиционном климате.

Вместе с тем, как уже отмечалось, возрастает роль региональных и субрегиональных торговых соглашений [10]. Республика Беларусь состоит в нескольких таких соглашениях, однако наиболее актуальным являетсяразвитие и совершенствование права Евразийского экономического союза.

Пробелы и коллизии отдельных норм права ЕАЭС выявляются и корректируются. Однако, как представляется, многие из них имеют первопричиной нормы Договора о ЕАЭС, определяющие общую конфигурацию его правовой системы.

Анализ общих положений Договора показывает, что право ЕАЭС фактически не интегрировано с национальными правовыми системами государств-участников и функционирует в рамках «резервации», замыкающейся на Суд ЕАЭС и Высший Евразийский экономический совет. Данное обстоятельство находит своё выражение в ст. 6 Договора о ЕАЭС («Право Союза»), в которой отсутствуют нормы о взаимоотношениях права Союза с национальными правовыми системами государств-участников; в ст. 12 «Полномочия Высшего совета», где определено, что именно он определяет стратегию Союза, принимает решения, направленные на реализацию целей, назначает судей и др. [11]; в нормах Статута Суда ЕАЭС, определяющих его статус (глава I), компетенцию (глава IV), акты Суда (глава VII) [12], – и из которых следует, что все вопросы применения норм права ЕАЭС находятся в исключительной компетенции Суда, а национальные суды государств-участников фактически не задействованы в этом процессе. Конечной инстанцией реализации актов Суда является Высший Евразийский экономический совет.

Такая конфигурация интеграционной правовой системы не отвечает потребностям текущего, «ежедневного» правового регулирования экономических отношений. Глобальный тренд на регионализацию экономики требует эффективного регионального права, встроенного в обычный правопорядок: обращение заинтересованного субъекта в суд по месту нахождения ответчика; рутинная, а не эксклюзивная, система судопроизводства; общий порядок исполнения судебного решения и т.д. Действующий Договор таких возможностей субъектам хозяйствования не предоставляет. Поэтому без реформы общих положений совершенствование отдельных норм права ЕАЭС заметного эффекта иметь не будет.

Таким образом, ключевыми мерами на данном этапе являются завершение процесса вступления Беларуси в ВТО и реформа общих положений Договора о ЕАЭС, направленная на имплементацию его норм в национальные правовые системы государств-участников.

Оба этих шага непосредственно вытекают именно из глобальной трансформации экономических отношений, хотя на первый взгляд это может быть не очевидно. Вне ВТО и с недостаточно эффективным интеграционным правом ЕАЭС меры, предпринимаемые в отдельных отраслях национальной экономики, вряд ли будут заметно результативными.

На внутригосударственном уровне цифровизация экономических отношений потребует коррекции отраслевого законодательства: гражданского, банковского, инвестиционного, процессуального и т.д. Как представляется, стране предстоит системная реформа экономического законодательства, которая должна начинаться с Гражданского кодекса: общие положения о собственности и её правовой защите, об объектах прав, о лицах, об обязательствах, договорное право и т.д., в которые должны быть встроены, в том числе, новые цифровые реалии. Для разработки общей концепции реформы ГК целесообразно создать творческий научный коллектив, либо объявить конкурс на лучший проект Гражданского кодекса, что позволило бы добиться концептуального единства каждого представленного проекта и обсуждения их на конкурентной основе. Задача реформирования экономического законодательства с учётом цифровой трансформации, как представляется, должна найти отражение в программных документах, таких как Национальная стратегия устойчивого развития [13], Программа социально-экономического развития Республики Беларусь [14], Стратегия «Наука и технологии» [15].

Заключение. Цифровая трансформация открыла новый этап развития международных экономических отношений. Как фундаментальный тренд развития экономического базиса она оказывает прямое воздействие на всю систему общественных отношений. Остаться в стороне процесса невозможно, он объективно обусловливает глубокие и всесторонние изменения экономико-социальной модели как на мировом, так и на внутригосударственном уровне. Данный процесс требует адекватного развития правовой системы, которое неизбежно произойдёт независимо от субъективных факторов. По понятным причинам такие изменения лучше осуществлять в плановом порядке, с необходимым научным обеспечением и широкой общественной дискуссией. Большинство правовых проблем, связанных с формированием нового уклада экономики, являются новыми и не решены пока в мировой юридической науке. Вместе с тем, уже сейчас может быть принят ряд мер, направленных на повышение устойчивости национальной экономики к новым вызовам и угрозам. В числе таких мер – включение Республики Беларусь в мировую торговую систему посредством членства в ВТО; имплементация норм права ЕАЭС в национальное право государств-участников через изменение общих положений Договора о ЕАЭС; приведение в соответствие новым экономическим трендам внутреннего законодательства Республики Беларусь, для начала – разработка общей концепции совершенствования гражданского и иного экономического законодательства.

Список цитированных источников:
1. Валлерстайн, И. Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. Пер. с англ. / Под общ. ред. Б. Ю. Кагарлицкого. – Спб.: Университетская книга, 2001. – 217 с.
2. What you need to know about globalization’s radical new phase. BCG perspectives. – The Boston Consulting Group, 2016. – 6 p.
3. The Rise of Manufacturing Marks the Fall of Globalization // Geopolitical Weekly. – June 7, 2016. – P. 39–47.
4. Особенности процесса глобализации в отраслях и комплексах мировой экономики / Под ред. В. Б. Кондратьева. – М.: ИМЭМО РАН, 2020. – 245 c.
5. The Global Risks Report 2022 // World Economic Forum [Electronic resource]. – Mode of access: https://www3.weforum.org/docs/WEF_The_Global_Risks_Report_2022.pdf .Date of access: 04.03.2022.
6. Квантовые компьютеры как будущее вычислительных технологий // Sk-Сколково [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://sk.ru/news/kvantovye-kompyutery-kak-buduschee-vychislitelnyh-tehnologiy/. – Дата доступа: 04.03.2022.
7. Кулик, Е. В. Тенденции развития мировой экономики на период до 2050 года / Е. В. Кулик, О. В. Протасова, Л. А. Горковенко // Инновационная экономика: перспективы развития и совершенствования. – 2020. – № 3 (45). – С. 34–40.
8. Перспективы мировой экономики // Всемирный банк. МБРР. МАР [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://thedocs.worldbank.org/en/doc/cb15f6d7442eadedf75bb95c4fdec1b3-0350012022/related/Global-Economic-Prospects-January-2022-Regional-Overview-EAP.pdf. – Дата доступа: 04.03.2022.
9. PricewaterhouseCoopers: Прогноз развития мировой экономики с 2015 до 2050 года // Гуманитарный портал [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://gtmarket.ru/news/2015/02/11/7089. – Дата доступа: 04.03.2022.
10. Regional Trade Agreements: Database // WTO [Electronic resource]. – Mode of access: http://rtais.wto.org/UI/PublicMaintainRTAHome.aspx. – Date of access: 04.03.2022.
11. Договор о Евразийском экономическом союзе 29 мая 2014 года // Евразийский экономический союз: правовой портал [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://docs.eaeunion.org/ru-ru/Pages/AllDocuments.aspx#npbdocumentbelongstaxId=[{%22id%22:%22b591e83f-0f9a-4fce-8760-758ac7690c84%22,%22title%22:%22%D0%9C%D0%B5%D0%B6%D0%B4%D1%83%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%B4%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%8B%22}]. – Дата доступа: 04.03.2022.
12. Статут Суда Евразийского экономического союза: Приложение № 2 к Договору о ЕАЭС // Евразийский экономический союз: правовой портал [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://docs.eaeunion.org/ru-ru/Pages/AllDocuments.aspx#npbdocumentbelongstaxId=[{%22id%22:%22b591e83f-0f9a-4fce-8760-758ac7690c84%22,%22title%22:%22%D0%9C%D0%B5%D0%B6%D0%B4%D1%83%D0%BD%D0%B0%D1%80%D0%BE%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B5%20%D0%B4%D0%BE%D0%B3%D0%BE%D0%B2%D0%BE%D1%80%D1%8B%22}]. – Дата доступа: 04.03.2022.
13. Национальная стратегия устойчивого развития до 2035 года: Протокол заседания Президиума Совета Министров Республики Беларусь от 4 февраля 2020 г. № 3 // Министерство экономики Республики Беларусь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://economy.gov.by/uploads/files/Natsionalnaja-strategija-ustojchivogo-razvitija-Respubliki-Belarus-na-period-do-2035-goda.pdf. – Дата доступа: 04.03.2022.
14. Об утверждении Программы социально-экономического развития Республики Беларусь на 2021–2025 годы:Указ Президента Республики Беларусь 29 июля 2021 года № 292 // Министерство экономики Республики Беларусь [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://economy.gov.by/uploads/files/macro-prognoz/Ukaz-292--1.pdf. – Дата доступа: 04.03.2022.
15. Стратегия «Наука и технологии: 2018–2040»: утв. Пост. Президиума НАН Беларуси 26.02.2018 № 17 // Национальная академия наук Беларуси [Электронный ресурс]. – Режим доступа: https://nasb.gov.by/congress2/strategy_2018-2040.pdf. – Дата доступа: 04.03.2022.
O. N. Tolochko
Chief research worker of The Public Administration and International Law Research Department of the Legal Research Institute of the National Centre of Legislation and Legal Research of the Republic of Belarus,
Doctor of Science (Law), Associate Professor
DIGITAL TRANSFORMATION OF ECONOMIC RELATIONS AS A CHALLENGE TO THE GLOBAL LEGAL SYSTEM
Abstract. One of the fundamental challenges to the modern legal system, both at the international and domestic levels, is the digital transformation of the economy. The article analyzes the quantitative and qualitative changes taking place in the world economy and necessitating the improvement of the legal system. The transition from global to regional economic ties, the growth of the share of services in trade, the digital vulnerability of entire industries and infrastructure, uneven economic growth and increasing competition actualize the institutionalization of Belarus in the world trading system, the improvement of the integration law of the EAEU, as well as domestic economic legislation.
Keywords: legal regulation of the economy, digital transformation, global world order, international economic law, EAEU law

Толочко, О.Н. Цифровая трансформация экономических отношений как вызов глобальной правовой системе / О.Н. Толочко // Право в современном белорусском обществе : сб. науч. тр. / Нац. центр законодательства и правовых исслед. Респ. Беларусь ; редкол.: Н.А. Карпович (гл. ред.) [и др.]. – Минск: Колорград, 2022. – Вып. 17. – С. 117–124.