1.2. Разграничение терминов jus in bello и jus ad bellum

Для целей международного гуманитарного права исключительно важно различать юридические термины «jus in bello» и «jus ad bellum».

Оба термина появились в двадцатые годы прошедшего столетия и широко используются после второй мировой войны.

«Jus ad bellum» – право на ведение войны, право на обращение к силе, – это правила, касающиеся возникновения вооруженных конфликтов. Jus ad bellum определяет, когда законно применять силу в международных отношениях, т.е. прибегать к вооруженным конфликтам.

Исторически международное право исходило из доктрины bellum justum (справедливой или правомерной войны). До XX столетия считалось, что для признания войны правомерной требуется специальная процедура объявления войны. Соблюдение указанной процедуры придавало вооруженному конфликту правомерность вне зависимости от причин и поводов к войне. С 1945 г. применение силы в отношениях между государствами запрещено императивной нормой международного права, за исключением трех случаев:

а) индивидуальной или коллективной самообороны;

б) принудительных мер, принимаемых по решению или с санкции Совета Безопасности ООН;

в) национально-освободительных войн.

Во всех остальных случаях обращение к военной силе считается неправомерным.

Jus in bello, в отличие от jus ad bellum, не рассматривает причин применения силы и не оценивает войну как справедливую или агрессивную. Оно касается самого конфликта и регламентирует только те аспекты конфликта, которые имеют исключительно гуманитарный характер. Положения jus in bello применяются одновременно ко всем сторонам в конфликте, независимо от того, по какой причине возник конфликт и насколько справедливой считается борьба, ведущаяся той или иной стороной. Jus in bello определяет, какие действия в ходе вооруженного конфликта являются законными. Международное гуманитарное право – это основная и важнейшая отрасль jus in bello. Оно налагает ограничения на применение насилия в ходе вооруженных конфликтов посредством:

а) предоставления защиты тем, кто не принимает или перестал принимать непосредственное участие в военных действиях;

б) ограничения насилия до пределов, необходимых для достижения цели конфликта, которая может заключаться только в ослаблении военного потенциала противника.

Таким образом, несмотря на запреты, содержащиеся в нормах международного права, вооруженный конфликт сегодня, как и раньше, является объективной реальностью, с которой так или иначе приходится считаться. Jus in bello (международное гуманитарное право) стремится ограничить, минимизировать последствия вооруженного конфликта путем установления особых правил ведения вооруженной борьбы, обязательных для обеих сторон вне зависимости от той роли, которую каждая из них сыграла в развязывании войны.

Все воюющие стороны равны перед международным гуманитарным правом. Оно применяется вне зависимости от того, как квалифицируется конфликт в соответствии с jus ad bellum. В свою очередь аргументы, вытекающие из jus ad bellum, не могут использоваться при применении и толковании норм международного гуманитарного права. Иными словами, нарушение норм международного гуманитарного права (jus in bello) не может быть оправдано с точки зрения jus ad bellum, то есть тем, что противник ведет агрессивную, неправомерную войну либо сам является нарушителем гуманитарных норм.

Итак, jus ad bellum не может препятствовать применению положений международного гуманитарного права. Важно вместе с тем иметь в виду, что международное гуманитарное право также не может препятствовать применению положений jus ad bellum, например, права на самооборону. Это означает, что гуманитарные нормы сами по себе не могут запретить применение оружия и силы. Они лишь стремятся минимизировать последствия такого применения и защитить людей и объекты, не принимающие непосредственного участия в боевых действиях.

Проведение различия между jus in bello (правом в войне) и jus ad bellum (правом войны, правом на военные действия) – имеет исключительное значение для практического применения норм международного гуманитарного права. Это особенно актуально сегодня, когда политические и идеологические факторы часто ведут к смешению jus in bello и jus ad bellum. Так, например, в политический, идеологический и даже правовой оборот в настоящее время вводятся новые понятия «справедливой», или «гуманитарной», войны («гуманитарной интервенции»). Международные вооруженные конфликты превращаются в «операции по установлению правопорядка», проводимые международным сообществом против «преступных государств». Введены понятия «международных полицейских операций», «конфликтов низкой степени интенсивности» и т.д. Проблема состоит в том, что в условиях«полицейской операции против преступного государства»стороны склонны отрицать применимость общепринятых международных гуманитарных норм. В самом деле, солдат «преступного государства» – уже не солдат, а преступник; его нужно судить за преступные действия, а не предоставлять ему статус военнопленного с присущей указанному статусу неприкосновенностью. Территория, занятая «международными силами по установлению правопорядка», – вовсе не оккупированная территория, а «освобожденная», следовательно, нет и соответствующих обязанностей оккупирующей державы и т.д.

Такое смешение различных правовых понятий недопустимо, потому что ведет к фактическому неприменению гуманитарных норм под прикрытием идеологических стереотипов. Нормы jus in bello (права «в войне», международного гуманитарного права) подлежат применению в ходе любого конфликта независимо от идеологического или правового обоснования обращения к военной силе, будь то «международная полицейская операция» или что-то еще. Поэтому необходимо еще раз подчеркнуть, что нормы международного гуманитарного права регламентируют любой вооруженный конфликт, независимо от его политической и идеологической окраски, и обязательны к применению обеими сторонами конфликта,без разделения на «правых» и «неправых».

Жертвы войны (раненые, больные, военнопленные, гражданские лица) не несут ответственности за то, что «их» государство нарушило международное право (jus ad bellum), и нуждаются в одинаковой защите независимо от того, к какой стороне они принадлежат.

В Преамбуле к Дополнительному протоколу I к Женевским конвенциям 1949 г., касающемуся защиты жертв международных вооруженных конфликтов, подчеркивается, что положения Конвенций и Протокола должны при всех обстоятельствах полностью применяться ко всем лицам, которые находятся под защитой этих документов, без какого-либо неблагоприятного различия, основанного на характере или происхождении вооруженного конфликта.